Деньги и их роль в истории изобретений

История полна примеров невоспетых изобретателей, потерпевших неудачу при попытке получить деньги на осуществление своих крупных планов.

Норман Винсент Пил, христианский священник и автор бестселлера «Сила позитивного мышления» однажды высказался о том, что «пустые карманы еще никого никогда не останавливали». Наверное это высказывание можно назвать кратким изложением сути его фирменного слепого оптимизма, однако, так или иначе, он был неправ (очевидно). История знает немало примеров того, как нехватка денег загнала в угол или подорвала предприятия бесчисленного количество новаторов, вплоть до того, что многим из них не хватало денег даже на кусок хлеба, не говоря уже о финансировании работы над своими изобретениями.

Изобретения всегда нуждаются в финансировании и хотя многие изобретатели готовы снять с себя последнюю рубашку для осуществления своих идей, иногда одних только рубашек оказывается попросту недостаточно.

Стыдно и до безобразия обидно, но успех часто сводиться к умению продавать, то есть способности убедить любого (какого угодно) обладателя глубоких карманов опустошить их. В 1851 году Джон Горри выиграл патент на «машину для создания льда», которую он продемонстрировал перед удивленной прессой на специальном мероприятии во Флориде (охлажденное вино в самый разгар лета!). Однако отправившись в Новый Орлеан для поиска финансирования, он вернулся оттуда с пустыми руками. Сегодня Горри почитают в качестве первопроходца в деле создания систем охлаждения, однако ценой этой чести стало разорение.

Существует немало истории о невоспетых изобретателях, потерпевших неудачу при поиске финансирования. Все мы знаем, что Маркони — тот самый парень, имя которого сразу вызывает ассоциации с беспроводным телеграфом, однако американский дантист Малон Лумис сумел отправить сигналы между двумя горами в Западной Виргинии еще за 20 лет до опытов Маркони. Тем не менее его обращения к политикам с целью получить денежное пособие были проигнорированы, а обещанные частными инвесторами средства так и не дошли до него из-за потрясений на рынках ценных бумаг и природных катаклизмов. Всякий раз когда вы читаете историю Лумиса, словосочетание «озлобленный на жизнь» постоянно напрашивается само собой.

«Я знаю, что меня считают спятившим за то, что я позволил себе, пожертвовав всеми материальными преимуществами, бросить прибыльную профессию в погоне за этим ignis fatuus (блуждающий огонек, призрачная мечта, — прим.)», — сказал он незадолго до своей смерти, обозленный на весь мир.

Лумис и Горри могли бы назвать себя невезучими, но иногда распорядители финансовых ресурсов настолько боятся риска, что у изобретателя вообще не остается каких-либо шансов. Джеффри Даммер, известный сегодня как «отец интегральных микросхем», представил первое в истории описание современного варианта микрочипа на конференции, проходившей в мае 1952 года в Вашингтоне. Однако пока аналогичные американские проекты купались в золотых лучах финансовой поддержки, Данмеру, после продолжавшему работать в НИИ телекоммуникаций, расположенном в маленьком британском городке Молверн, пришлось столкнуться с колоссального размера безразличием со стороны британских инвесторов. «Я тогда списал все это на послевоенную усталость, — сказал он, — однако на самом же деле причина была в простом нежелании [потенциальных инвесторов] рисковать».

За сто лет до этого, Чарльз Бэббидж также бранил британское правительство за недальновидность когда оно отказалось предоставить финансирование для его Аналитической машины. Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что ему уже удалось до этого израсходовать целых 17 тысяч фунтов, колоссальную по тем временам сумму, в бесплодных попытках создать разностную машину. Работа над ней, заняла девять лет вместо обещанных трех, но так, при этом, и не была доведена до конца. Итоговый вариант машины весил 5 тонн и работал лишь частично.

Когда кончаются деньги, мы ищем новые проекты. Однако если идеи масштабны, амбиции велики, а сдаваться или отступать уже нельзя, то рано или поздно ситуация превращается в одну сплошную проверку на прочность. Турбореактивный двигатель Фрэнка Уиттла в конечном счете все-таки увидел свет, но произошло это скорее вопреки, нежели благодаря действиям Министерства авиации Великобритании, которое откладывало процесс финансирования или уклонялось от него, несколько раз просто не справившись с предоставлением выделенных на проект средств. «Бок о бок со мной трудятся очень много славных людей, — говорил он, — и все они пашут как рабы, да так, что возникает серьезный риск допустить ошибку из-за физического или умственного истощения».

Желание получить немного наличных и вера в это предприятие привели к тому, что Уиттл работал по 16 часов в день, бесконечно курил, страдал от стрессовых состояний, пристрастился к бензедрину и выработал взрывной темперамент. Навряд ли он тогда смог бы по достоинству оценить идеи Нормана Пила о «Силе позитивного мышления».